- Так, дети, подводим итоги по сочинению "Кем бы я был на той войне". В целом, все справились. Вадик Жуков написал, что хотел бы быть среди 28 панфиловцев и остановить немцев под Москвой. Света Павлова готова повторить подвиг Зои Космодемьянской и поджечь немецкий штаб. Витя Королев мог бы воевать как наш ас Покрышкин и сбивать немецкие самолеты.
- И получить за это трижды героя, - выкрикнул с задней парты мальчик с прической под панка.
- Об этом писать не надо, - строго сказала учительница. - Надо быть скромнее. Хватит с тебя и медали "За отвагу".
Класс захихикал.
- Тише, тише, дети. Алик Кошкин восхищен подвигом Александра Матросова и тоже мог бы лечь на амбразуру вражеского дота. А вот Оля Кривницкая... Вроде бы хорошее сочинение. Оля хотела бы быть медсестрой и помогать нашим раненым бойцам. Но почему в тылу, Оля? Встань и объясни классу.
С первой парты поднялась худенькая девочка с косичками.
- Елена Сергеевна, мне страшно на войне. А помочь нашим солдатам хочется. Ведь на войне можно умереть?
- Конечно, можно. На то она и война. Но у нас весь класс готов умереть за Родину, а одна Кривницкая нет. Давай, я верну сочинение и ты исправишь тыл на передовую. И еще добавишь, что хотела бы вытаскивать наших бойцов после атаки.
- Елена Сергеевна, но вы же сами говорили, что высшая ценность - это наша жизнь.
- Да, но не во время войны. Когда Родина в опасности, каждый из нас должен быть готов отдать свою жизнь за нее.
- Но ведь в сочинении это сделать легко. А в реальной жизни?
- В реальной жизни нам надо отчитаться перед департаментом образования о проведенном конкурсе сочинений, - сказала учительница, нервно грызя при этом ручку. - А ты, Кривницкая, сейчас можешь подвести свой класс и снизить среднюю оценку. Тебе что, жалко исправить две строчки ради свои друзей?
- Но ведь это же получится вранье, Елена Сергеевна, - ответила учительнице девочка с косичками. - А вы сами учили, что врать нехорошо.
Лицо учительницы покраснело, и она внезапно вспомнила про последние выборы. Когда завуч попросила ее положить в урну несколько лишних бюллетеней.
- Понимаешь, Оля, иногда обстоятельства требуют немного даже не соврать. А приукрасить.
- Елена Сергеевна, а давайте Кривницкая оставит все как есть, - сказал мальчик с прической панка. - Она ведь не отказывается воевать. И написала так, как думала. А вот Алику, который хочет броситься на дот, я лично не верю. У него папа чиновник и если бы пришли немцы, то они оба наверняка пошли служить в полицаи.
В классе поднялся страшный шум. Одни кричали, что Алик Кошкин закрыл бы собой вражеский дот. Другие, что ему бы помешало пузо. А третьи соглашались с мальчиком с последней парты. Который уже получил по голове от Алика рюкзаком и готов был ответить.
- Тише, дети, тише! - пыталась восстановить порядок в классе учительница. - Никто из вас в случае войны не перешел бы на сторону врага. Я в этом уверена. Ведь мы столько часов посвятили вашему военно-патриотическому воспитанию. И причем тут папа-чиновник!
Но джин уже был выпущен из бутылки. Все накопившиеся обиды в классе вырвались наружу. В полицаи и во власовцы кроме Алика Кошкина были зачислены еще несколько отличников. По классу летали учебники и тетрадки. А девочка, хотевшая повторить подвиг Зои Космодемьянской, длинной линейкой ударила мальчика из 28 панфиловцев и получила в ответ:
- Дура!!!
Наконец, с большим трудом, порядок бы восстановлен. Учительница рухнула на стул и жалобно посмотрела на свой еще недавно примерный класс.
- Дети, ну что же вы делаете. Что творите?
- А вы что творите, - тихо спросила ее не принимавшая участия в потасовке Оля Кривницкая. - Скажите нам, Елена Сергеевна?
! Орфография и стилистика автора сохранены
